Частная школа. В классах по 7-16 учеников. Основное внимание школа уделяет индивидуальному подходу к ученикам.
Моя задача – протестировать школьников и выяснить, какие их психологические особенности важны для обучения.
В проведении тестирования мне помогает Елена Валентиновна – 35-летняя учительница истории, второй год работающая в этой школе. Она очень увлечена психологией и собирается со следующего учебного года начать заочно обучаться школьной психологии. Вообще Елена Валентиновна много чем увлечена и очень активна, живет по девизу «Под лежащий камень вода не потечет». Рано овдовев (муж погиб в автомобильной катастрофе), Елена Валентиновна не опустила руки и не потеряла вкуса к жизни, а сосредоточилась на воспитании сына Егора и на собственном профессиональном росте.
Тринадцатилетний длинный Егор, сын Елены Валентиновны, учится в этой же школе, перевелся, когда мама стала здесь работать (детям учителей школа предоставляет хорошие скидки). Я мало знакома с учениками школы, но вижу, что Егор энергичный, приветливый мальчик, дружит практически со всеми одноклассниками и активно участвует во всех их затеях, хотя обычно не на первых ролях. Настораживает лишь сильно утомленный и безрадостный вид Егора к концу каждого школьного дня, но и это вполне объяснимо, если учесть, что в тринадцать лет подростки быстро и неравномерно растут.
Сегодня мы проводим тестирование по шкале интроверсия-экстраверсия. Это очень важный тест. При помощи легких вопросов школьный психолог быстро определяет, является ли ребенок экстравертом, интровертом или амбивертом (находится посередине между экстравертом и интровертом) и дает учителю важные рекомендации о том, как ребенку лучше осваивать учебный материал.
Если ребенок экстраверт, то учитель во время занятий будет эффективно использовать его стремление к соревнованию, к работе в группе. Для лучшего усвоения темы такому ребенку будет предложено большое количество легких, но нестандартных задач. Учитель позаботится о более частой смене видов деятельности такого ученика и при этом будет более строго следить за его дисциплиной.
Если же ребенок интроверт, то учитель предоставит ему для длительного самостоятельного решения заковыристые задачи, а поощрять ученика будет самым эффективным способом – сравнением его достижений сегодня с его же прошлыми достижениями.
И вот при подведении итогов этого легкого теста меня ждал сюрприз.
Поведение Егора всегда говорило о том, что он яркий экстраверт (любит шумные компании и активно ведет себя в них, легко и много общается со сверстниками). Тест же показал, что Егор сильный интроверт (комфортно ощущает себя лишь в одиночестве, предпочитает общение со взрослыми контактам со сверстниками).
Решив, что Егор, балуясь, умудрился списать у кого-то из приятелей ответы на вопросы теста, я на следующий день предложила ему несколько других тестов на интроверсию-экстраверсию. В эти тесты я включила вопросы-ловушки на лживость. Результат обескуражил. Егор искренне
ответил на вопросы, и опять он сильный интроверт!
Недоумевая, я решила поговорить с мамой Егора. Может, Елена Валентиновна сможет объяснить такое противоречие между поведением мальчика и результатами тестов?
И Елена Валентиновна объяснила. Увлекшись психологией, Елена Валентиновна смогла самостоятельно определить, что ее сын интроверт. Но, неправильно поняв мнение психологов, решила, что интроверсия — это не одна из особенностей личности, а вредная черта характера, мешающая в дальнейшей жизни, которую необходимо как можно быстрее искоренять. И Елена Валентиновна со всей своей энергичностью и силой материнской любви и заботы, с убежденностью в собственной правоте, буквально атаковала своего сына. Уговорами и наказаниями, разъяснениями и непрерывным контролем Елена Валентиновна добилась «правильного» поведения Егора, по крайней мере в школе в первой половине дня.
Своей деятельностью в этом направлении Елена Валентиновна была полностью довольна, и теперь в ее планах стояло поехать с сыном в санаторий, обследовать Егора и выяснить, почему ее ребенок теперь к середине дня дико уставший и такой несчастный, почему в последнее время у него ухудшился сон и начались головные боли.
Мне страшно было даже представить тот груз, под которым больше года мучился ни в чем не повинный, до этого прекрасно развивающийся мальчик! Как же долго Егор был вынужден играть роль, притворяться другим, отказываясь от своего нормального, естественного состояния!!!
Пришлось немедленно вправлять мозги самодеятельной психологине. Я применила ее же метод активной атаки, усадив Елену Валентиновну за компьютер и заявив, что она не выйдет из класса, не написав и не распечатав два реферата: «Выдающиеся Интроверты» и «Роль родителей в возникновении неврозов у подростков».
Выйти, вернее выбежать, Елене Валентиновне вскоре все-таки пришлось. Ревя и размазывая тушь по щекам, Елена отпихнула меня и выбежала в коридор уже давно опустевшей школы. Она долго не возвращалась, и я решила пройтись до туалета, проверить, все ли с ней в порядке. Но Елена была не в туалете. В конце коридора она всхлипывала на груди поджидавшего ее сына и что-то быстро говорила ему. Длинный Егор гладил маму по ее непутевой голове, нежно улыбался и впервые во второй половине дня выглядел счастливым.
